Нужны конкретные решения и вера, что Крым вернется в Украину

Адрей Клименко и Татьяна Гучакова. Фото ZIK

Галина ПАЛАЖИЙ, Информационное агентство ZIK, Львов

На сегодняшний день численность русской армии в Крыму можно сравнить с крупнейшей военно-морской базой США в Окинаве. Мы знаем, что сегодня количество военных США на базе Рамштайн в Германии уже меньше, чем в Крыму. На самом деле Россию в Крыму интересуют только две вещи: создание мощной военной базы и все, что помогает это обеспечивать.

Если промышленность, то только военная, и они в последнее время занимаются только ею, причем пытаются ее интегрировать в военно-промышленный комплекс России. Крымские предприятия становятся филиалами российских предприятий. Это то, что им нужно, и для них это важно. И из-за того, что Крым – это остров, для них важным является транспорт. Все остальное – разговоры о туризме, развитие каких-то направлений — дымовая завеса.

Об этом в интервью ИA ZIK рассказали эксперты фонда «Майдан иностранных дел», главный редактор BlackSeaNews Андрей Клименко и редактор BlackSeaNews Татьяна Гучакова.

Мы обсуждали и вещи, из-за которых Андрея Клименко оккупанты внесли в список «террористов», а журналистка Татьяна Гучакова, пережив четыре допроса и обыск, сумела всё-таки год назад вырваться из Крыма.

Андрей Клименко переехал в Украину сразу после аннексии Крыма, он был одним из инициаторов проекта «Черный список», где в режиме онлайн публикуют перечень всех плавсредств и самолетов, которые нелегально проникают в порты полуострова, нарушая санкции. Об этом и других вопросах относительно деоккупации Крыма и связанную с этим политику России, ЕС и Украины читайте в этом интервью с экспертами.

– Андрей, есть ли у Украины стратегия возвращения Крыма? И если есть, то насколько она эффективна?

Андрей Клименко - главный редактор blackseanews.net. Фото Николая Тыса/ZIK

– Полгода назад мы заказывали социологическое исследование, которое показало, что Западная Украина – самый большой оптимист в отношении возвращения Крыма, Центральная Украина – немного меньше, но тоже оптимисты, больше пессимизма по этому поводу проявляют жители юга и востока Украины. Конечно, в целом сегодня в обществе есть сомнения, разные взгляды на то, сколько на это уйдет времени, но можно сказать, что граждане Украины о Крыме не забыли.

А стратегия возвращения Крыма есть давно, и ее реализует гражданское общество. На государственном уровне, на уровне Президента стратегии нет.

На днях в очередной раз аппарат СНБО собирает группу экспертов. А началось это с февраля прошлого года. Тогда им были переданы различные наработки институтов гражданского общества. На сегодняшний день существует единственный документ государственного уровня – рекомендации общественных слушаний по вопросам деоккупации Крыма, которые состоялись два месяца назад. Эти рекомендации подписал Председатель Верховной Рады Украины Андрей Парубий. Что касается реализации стратегии возвращения Крыма, то если бы не гражданская блокада Крыма, которая началась в октябре 2015 года, государство Украина и дальше продолжало бы торговать с оккупантами, улучшая их благополучие.

– Возможно, вам известно, есть такие предприятия в Украине, которые до сих пор проводят торговлю с оккупантом?

– Действует блокада. В Крыму железнодорожного сообщения с оккупантом нет, автодорогами грузы не перевозят, электроэнергию, воду, газ не поставляют. Никакие украинские корабли в порты Крыма не входят. Со стороны Украины Крым сейчас находится в полной изоляции. Существуют небольшие потоки товаров, проходящих через территорию России.

– Сколько в вашем «черном списке» нарушителей и кто из них был привлечен к ответственности?

– В этом списке – 274 морских судна. Сокращается количество иностранных судов, а российских, наоборот – увеличивается. Например, около месяца назад несколько морских сайтов, которые занимаются трудоустройством моряков на судах, опубликовали нашу базу, отмечая: «Моряк, если ты ищешь судно для трудоустройства, посмотри, нет ли его в этой базе, ибо ты рискуешь попасть под ответственность и испортить себе паспорт моряка». Несколько дней назад был арестован сухогруз, который задержали на Дунае.

Было несколько случаев, когда Служба безопасности Украины, органы портового надзора проводили проверки на судах из «черного списка», которые рискнули заходить в украинские порты. Как правило, их через несколько дней отпускали. Но это имело эффект так называемого «степного пожара», то есть информация мгновенно распространялась среди моряков, морской прессы, морских страховых компаний.

Мы теперь ставим себе другую задачу. Можно сказать, что нарушители из «черного списка» в порты Украины, как правило, не заходят, за редкими исключениями. Поэтому их нужно ловить за пределами Украины. Для этого нужно, чтобы была соответствующая правовая база, заключать, например, двусторонние соглашения с грузинами, румынами и тому подобное. Таким образом надо устраивать этим негодяям «веселую жизнь», потому что они нарушили украинское законодательство, их судовладельцы, а следовательно их страны, наплевали на мнение мирового сообщества.

– А какова ситуация с нарушителями воздушных перелетов в оккупированный Крым?

Татьяна Гучакова: – на самом деле наибольшим нарушителем является одна страна – Россия. Российские самолеты ежедневно летают в Крым. В 2014 году летали еще авиалинии Камбоджи и Вьетнама, но быстро перестали это делать. А в России нет другого выхода, для нее Крым – это остров, и грузы туда она может доставлять лишь авиационным и морским транспортом. Правда, в этом году количество российских рейсов уменьшилось.

Редактор BlackSeaNews Татьяна Гучакова. Фото: ZIK

– С чем это связано?

– С одной стороны, они пытаются запускать большего размера самолеты. У них есть проблемы с пропускной способностью аэропорта с авиакомпаниями, для которых в рамках «Крымнаш» пытались делать субсидирование. В 2015 году они субсидии оставили, но добавили ограничения для авиакомпаний, а в 2016 году признали, что программа субсидирования провалилась.

– Насколько опасным является сегодня наращивание Россией военной мощи в Крыму?

А К: – На сегодняшний день численность и состав русской армии в Крыму можно сравнить с крупнейшей военно-морской базой США в Окинаве. Мы знаем, что сегодня численность военно-воздушных сил США Рамштайн в Германии меньше, чем в Крыму.

Т.Г: – на самом деле Россию в Крыму интересуют только две вещи: создание мощной военной базы и все, что помогает обеспечивать. Если промышленность – то только военная. Они в последнее время занимаются только ею, причем пытаются её интегрировать в военно-промышленный комплекс России. Крымские предприятия становятся филиалами российских предприятий. Это то, что им нужно, и для них это важно.

И из-за того, что Крым – это остров, для них важным является транспорт. Все остальное – разговоры о туризме, развитие каких-то направлений, является дымовой завесой.

А.К: – Мы с коллегой уже около 20 лет занимаемся анализом и прогнозом стратегии крымского туризма. Скажем, на фоне этой российской болтовни о крымском туризме, в разгар курортного сезона (июле-августе) на Керченском полуострове, между Феодосией и Керчью, проводят огромные авиационные и морские учения с боевыми стрельбами на расстоянии 20 км от основной дороги, по которой ездят туристы.

Т.Г: – в этом году проявилась еще одна интересная тенденция – российские высокие чиновники, СМИ перед курортным сезоном и в его разгар говорили о том, что они не уверены в экологической безопасности в Крыму, что инфраструктура там устаревшая. Это свидетельствует о том, что им не нужно много туристов, потому что это нагрузка на энергетику, транспорт, инфраструктуру.

Им гораздо проще написать в отчете, что, мол, в этом году к ним приехало на 15-20% больше туристов, чем в прошлом году. Ведь никто этого не проверит. Им дешевле просто врать, чем обеспечивать туристический поток.

– Татьяна, вы недавно приехали в Киев, у вас еще свежи впечатления, как сейчас живется людям в Крыму, насколько сильно они подвержены пропаганде?

– Худшее, что может в Украине происходить по отношению к Крыму, – когда начинают верить в то, что крымчане сами пошли на «референдум» и сами проголосовали. На момент начала оккупации население можно было условно поделить на три почти равные группы: 35% тех, кто действительно хотел в Россию, 35% проукраинских жителей, 30% – так называемое «болото», которому все равно.

Для того, кто сейчас выезжает из Крыма, обычный киевский супермаркет – это что-то невероятное, как после Советского Союза заграница.

В Крыму происходит снижение доходов. Там всегда был большой процент людей, которые занимались малым туристическим бизнесом, но России не нужны мелкие предприниматели. При том при всем в Крыму ежедневно людям в телевизоре рассказывают, что в Украине еще хуже. Пропаганда там очень сильная. Когда я сейчас слышу украинский язык, то чувствую безопасность, потому что Крым сегодня – это действительно нечто ужасное.

– Есть ли в Крыму Интернет?

– Интернет есть, хотя его качество не самое лучшее. Но он абсолютно подконтролен властям. Еще в 2014 году всех операторов обязали установить специальное оборудование и хранить в течение шести месяцев информацию о том, куда человек заходил через Интернет, а также полностью всю переписку, комментарии и тому подобное.

– Оккупанты используют эту информацию для преследований инакомыслящих, крымских татар...

А. К: – В Крыму около 30% (600 тысяч) проукраинских граждан, из них половина – 300 тысяч – это представители крымскотатарского народа. Другая половина – это крымчане разных национальностей. Исторически так сложилось, что крымские татары в Крыму проживают в крупных, компактных поселениях и соединены глубокими родственными связями. Поэтому для того, чтобы провести обыск у одного человека крымскотатарской национальности, оккупанты вынуждены направлять в это поселение сотни своих спецназовцев.

В последнее время вновь последовала серия арестов так называемых «террористов», «диверсантов». Очевидно, Россия получила от мирового сообщества предупреждение о преследовании по этническому признаку, поэтому они теперь создают баланс – начали арестовывать украинцев, россиян, экспертов, бывших военных и тому подобное.

– Подала ли Украина иски в европейские суды из-за потери Крыма?

– Есть несколько исков в разных судах. Но здесь надо понимать, что Россия приняла на баланс (читай, взяла себе) все государственные дачи, два заповедника с десятками тысяч гектаров уникального леса, все бывшие великокняжеские дворцы, из них два профсоюзные санатории и несколько частных – Коломойского и Таруты. Мы не хотим, чтобы нам отдали стоимость всех этих объектов, мы их не продаем. В данном случае предметом иска является упущенная выгода, то есть компенсация за то, что у нас отобрали и мы не можем пользоваться этой недвижимостью. В Украине все делается очень медленно, но в целом процесс с судебными исками пошел и он набирает обороты. И придет время, когда мы будем арестовывать за рубежом имущество Российской Федерации, и это все не за горами.

– Довольно оптимистичный у вас прогноз по Крыму.

– Да, потому что за эти три года крымское гражданское общество (люди, которые уехали из Крыма) в разных структурах Украины слаженно работают на одну цель – возвращение Крыма.

– А как в мире изменилось отношение к оккупации Крыма?

Андрей Клименко - главный редактор blackseanews.net. Фото Николая Тыса/ZIK

А.К. – Я был последний раз в США год назад и тогда говорил нашим западным союзникам, что Путин страшнее, чем ИГИЛ, что это Гитлер и Сталин в одном лице. Мы говорили, что наши военные на Донбассе защищают Европу, но тогда это не воспринималось. А теперь эти слова, которые они на дух не воспринимали – «агрессия на Донбассе», «международный военный конфликт», «аннексия Крыма», – начали воспринимать всерьез. Им нужно было немного времени, чтобы привыкнуть, что в их благополучном мире случаются такие неприятные вещи.

Т. Г. – Сейчас, чтобы привлечь внимание еврочиновников к проблеме Крыма, надо им рассказывать о милитаризации и о том, что Россия в этом отношении делает в Крыму.

Европейские политики начали понимать, что это представляет реальную угрозу не только для Украины. Но они каждый раз боятся возвращаться к разговорам о санкциях, потому что есть вероятность, что кто-то не проголосует, несмотря на российскую политику в Европе, в частности, в таких странах как Греция.

А.К: – Сейчас надо предлагать мировому сообществу конкретные решения. Например, морское судно, которое принадлежит туркам или сирийцам, прежде чем зайти в украинский порт, должно заплатить портовый сбор через систему SWIFT, принадлежащую США. Если это судно нарушило санкции, заходя, скажем, в порт Керчь, то американским структурам надо давать эту информацию, поэтому нарушитель уже не сможет совершать никаких сделок. Нужны такие конкретные решения, а также наша вера в то, что Крым будет возвращен Украине.