Геополитическое путешествие по Черноморскому региону (2): Румыния

На фото: кронпринц Кароль II, король Фердинад I и королева Мария, 1922, фото из библиотеки Конгресса США с сайта commons.wikimedia.org

От редакции Stratfor Global Intelligence: Это первый из серии специальных репортажей, которые доктор Фридман будет писать на протяжении нескольких недель во время своих путешествий в Турцию, Молдавию, Румынию, Украину и Польшу. В этой серии он поделится с читателями США своими наблюдениями за геополитической обстановкой в каждой из стран и своими выводами.

От редакции BSNews: Джордж ФРИДМАН (George Friedman) – основатель компании Stratfor, популярный политический комментатор, автор ряда популярных книг, в том числе нашумевшей недавно «Мир в следующие 100 лет» (Friedman George. The Next 100 Years: A Forecast for the 21st Century. Doubleday, New York, 2009).

 

Stratfor (Strategic Forecast) — американская негосударственная компания, основанная в 1996 году, занимающаяся разведкой с использованием только открытых источников.

Компания осуществляет регулярный мониторинг политической ситуации во всех регионах мира и направляет подписчикам ежедневные брифинги с подбором интересующих их тем.

Среди подписчиков есть компании, входящие в список 500 крупнейших компаний мира журнала Fortune, однако их точное число неизвестно, поскольку список закрыт. Многие предсказания компании оказались достоверными.

Публикуется с незначительными сокращениями.

 

Джордж ФРИДМАН,
Stratfor Global Intelligence

пер. с англ. «Глобальный хуторок» (Анна)
научная и лит. ред. Андрей Клименко, BSNews
подбор фото – как всегда BSNews

Часть 3: Румыния

16ноября 2010 года

В школе многие из нас учили стихотворение «Invictus» («Непобежденный»)*. Оно заканчивается словами: «Я – властелин своей судьбы, Я – капитан своей души». Это строка, которую джентльмен Викторианской эпохи мог бы завещать американскому бизнесмену. Но это не та строка, которая созвучна Румынии.

Ничто в истории румын не свидетельствует о том, что они управляют своей страной или властвуют над своей душой. Все в их истории – это пример, как судьба управляет ими или как их душа томится в плену истории. В качестве нации у румын самые скромные надежды и ожидания, сдерживаемые их прошлым.

Romania (Румелия), бывшая Фракия; с окружающими странами Болгария, Валахия, Сирфия (Сербия). Голландская карта 1602 года (Антверпен), с сайта wikipedia.org

Подобное восприятие мне не чуждо. Мои родители выжили в нацистских лагерях смерти, вернулись в Венгрию, чтобы попытаться построить свою жизнь заново, и затем бежали от коммунизма. Когда они приехали в Америку, их желания были более чем скромными, я это помню. Они хотели быть в безопасности, просыпаться по утрам, ходить на работу, получать зарплату – просто жить. Они никогда не питали иллюзий относительно самостоятельного управления своей судьбой.

Проблема Румынии состоит в том, что на нее влияет мир. Точнее говоря, империи сталкиваются там, где находится Румыния. Последним таким событием была Холодная война.

Сегодня, в данный момент, положение дел выглядит не таким сложным, или, по крайней мере, не таким отчаянным, как раньше. Тем не менее, как я уже упоминал в статье «Пограничье», великие державы снова проходят стадию классификации, и поэтому Румыния становится более важной по сравнению с другими странами.

Я сомневаюсь, что румыны в полной мере оценивают изменение в направлении геополитических ветров. Они думают, что они смогут спрятаться в Европе, и возможно это так. Но я подозреваю, что история снова настигает Румынию.

Геополитика и членовредительство

Начнем с географии. Карпатские горы ограничивают Румынию, но странным образом. Вместо того, чтобы служить в качестве границы страны, защищая ее, Карпаты – дуга, которая делит страну на три части..

К югу от гор находится Валашская (Нижнедунайская) равнина, сердце современной Румынии, где расположены столица государства, Бухарест, и старейший нефтяной центр, Плоешти. На востоке от Карпат лежит Молдавская долина. На северо-западе от Карпат расположена Трансильвания, более неровная, холмистая местность.

И в этом состоит геополитическая трагедия Румынии. Румыния – это одна страна, но разделенная географически. Каждую из трех частей трудно защищать.

Трансильвания попала под власть Венгрии в XI веке, а Венгрия попала под власть Османской и Австро-Венгерской Империи. Валахия попала под власть османов, Молдавия – под власть османов и русских. Единственный раз, когда Румыния воссоединилась – это в конце XIX века, когда она была завоевана полностью. А завоевана полностью она была один раз за историю, когда одной империи потребовалось укрепить Карпатскую границу, чтобы защитить себя.

Некоторые из нас видят геополитику как благоприятную возможность. Большая часть человечества переживает ее как катастрофу.

Румынские солдаты на Восточном фронте, юг России, 21 июня 1942, Deutsches Bundesarchiv (German Federal Archive), с сайта wikipedia.org

Румыния долгое время была государством, но крайне редко была объединенным нацинальным государством. Став национальным государством в конце XIX века, существование Румынии в таком виде было зыбким, балансирующим между Австро-Венгрией, Османской империей и Россией, и Германии – более удаленной, но мощной реальностью.

Румыния провела годы между двумя мировыми войнами, пытаясь найти баланс между монархией, авторитаризмом и фашизмом, и никогда в этом не преуспела. Страна искала безопасности в союзе с Гитлером и оказалась на линии фронта во время немецкого вторжения в Россию. Чтобы понять Румынию как союзника, необходимо помнить вот что: когда Советский Союз начал свое контрнаступление под Сталинградом, он начал его в направлении румынских (и венгерских) войск. Румыны сами загнали себя в положение воюющих и умирающих за Германию за немцев, а затем отомстили Германии, будучи разгромленными Советским Союзом.

Все это привело к оккупации Румынии Советским Союзом, в отношении которого Румыния разработала уникальную тактику. Венгры восстали против Советов и были разгромлены. Чехословакия попыталась создать либеральный коммунистический режим, все же лояльный Советскому Союзу, и была разгромлена.

Румыны же фактически достигли автономии во внешней политике. Они создали у себя в стране режим более жесткий и деспотический, чем был в то время в Советском Союзе, заставив его таким образом терпеть свои вольности.

Советский Союз знал, что НАТО не собирается вторгаться в СССР, не говоря уже о вторжении, проходящем через территорию Румынии. Пока румынский режим держал людей под контролем, русские могли терпеть их маневры. Румыния сохранила национальное самоопределение и независимую внешнюю политику, но сделала это огромной ценой, ценой личной свободы и экономического благополучия.

Современную Румынию нельзя понять, не понимая Николая Чаушеску. Он называл себя «гением Карпат». Что ж, возможно он таковым и являлся, но если так, карпатское определение гениальности своеобразно.

Румынское коммунистическое правительство состояло из коммунистов, оставшихся в Румынии во время Второй Мировой Войны (заключенных и беженцев). Это был единственный подобный случай среди всех восточноевропейских стран-союзников СССР.

Сталин не доверял коммунистам, которые остались на родине и сражались. Он предпочитал тех, кто сбежал в Москву в 1930-е годы и доказал свою преданность Сталину, предавая других. Он отправлял московских коммунистов управлять новыми присоединенными территориями, которые были буфером между Россией и Западом.

Тимишоара, Румыния, площадь Оперы во время румынской революции 1989 года, с сайта wikipedia.org

В Румынии, где управляли местные коммунисты, дела обстояли иначе. После смерти основателя коммунистической Румынии Георге Георгиу-Дежа, другой румынский коммунист, оставшийся на родине, встал у руля: Чаушеску. Это была особенность румынского коммунизма, сделавшая Румынию схожей в своей внешней политике с Югославией Иосипа Броз Тито, а в своей внутренней политике – с кошмарным сном.

Чаушеску решил расплатиться по государственным долгам. Казалось, его решение вытекает из его внешней политики – он не хотел, чтобы Румыния оказалась в ловушке из-за своих долгов – и он расплатился с долгами путем продажи в другие страны всего, что производилось в Румынии. Это привело страну в состояние ужасной нищеты; электроэнергия и отопление стали нечастыми явлениями, и даже пища стала дефицитом в стране, где было много продуктов. Департамент государственной безопасности (Securitate), внутренняя тайная полиция, чья оперативность и мощь были впечатляющими, неустанно проводили политику репрессий. Ничто в Румынии не работало так, как Департамент государственной безопасности.

Герта Мюллер** – румынский автор, которая пишет на немецком языке (она состоит в румынском объединении этнических немцев), и которая получила Нобелевскую премию в области литературы в 2009 году. Одна из ее книг, «The Appointment», повествует о Румынии в эпоху коммунизма. Она передает исключительное ощущение страны, управляемой Департаментом государственной безопасности. Рассказывается о женщине, которая живет обычной жизнью, ходит на работу и пытается справиться с мужем-алкоголиком, и в то же время живет в постоянном страхе перед встречей с секретной полицией, постоянно готовя себя к этой встрече. Как и у Кафки, непонятно, что они ищут и что она прячет. Но ощущение опасности неумолимо, оно поглощает все сознание женщины.

Когда люди читают эту книгу, как сделал я, готовясь к этому путешествию, они понимают, каким образом Департамент государственной безопасности коверкал души граждан – и помнят, что это был не далекий пережиток 1930-х годов, а это имело место в 1989 году, являясь основой румынского режима.

Он был той ценой, которую румыны заплатили за свою автономию, удары этого режима ощущались в течение продолжительного времени. Даже у падения коммунистического режима были румынские корни.

Здесь не было Бархатной революции, а была кровавая, когда Департамент государственной безопасности подавил восстание антикоммунистов таким образом, что обстоятельства и детали этих событий до сих пор горячо обсуждаемы и неясны.

В конце концов, семья Чаушеску (жена Николая Елена тоже является важным объектом для гения-психолога, чтобы разгадать эту тайну) была казнена, а Департамент государственной безопасности ворвался в гражданское общество как часть сети организованной преступности, которую западные академики и репортеры того времени спутали с либерализацией в бывшей Советской Империи.

Румынские крестьяне, 1920, с сайта commons.wikimedia.org

Румыния возрождается после 70 лет непрерывной катастрофы, мечтая о простых вещах и не питая никаких иллюзий, что эти вещи будет легко получить, или, что Румыния сможет эти вещи контролировать.

Так же, как и в большинстве стран Восточной Европы, но возможно с меньшим энтузиазмом, румыны верят, что их освобождение от долгов напрямую зависит от включения страны в многосторонние организации Запада. Они полагают, что если им разрешили присоединиться к НАТО, а в особенности к Евросоюзу, то безопасность Румынии, равно как и ее экономические потребности, стала заботой этих организаций.

Румыны жаждали стать европейцами просто потому, что быть румынами слишком опасно.

Плата за то, чтобы быть европейцем

Когда думаешь о Румынии, на ум сама собой приходит фраза «институционализированный узник».

В Соединенных Штатах говорят, что если кто-либо остается в тюрьме на протяжении достаточно долгого периода времени, то он становится «институционализированным» – человеком, который больше не может существовать вне того мира, где кто-то другой постоянно говорит ему, что делать.

Для Румынии национальный суверенитет всегда являлся частью процесса подчинения более сильной стране или империи. Таким образом, после 1991 года Румыния искала «кого-то другого», кому она могла бы подчиняться.

Говоря более конкретно, Румыния наделяла эти организации экстраординарными полномочиями. Будь членом НАТО и членом ЕС одновременно, и все будет хорошо.

И до недавнего времени все было хорошо, или хорошо с точки зрения скромных потребностей исторической жертвы.

Проблема Румынии в том, что все эти защитные меры во многом иллюзорны. Она ждет от НАТО обеспечения безопасности, но НАТО – это изжившее себя объединение.

У НАТО есть новая амбициозная стратегия, ставящая перед организацией вопросы мирового масштаба. Обсуждаемая в течении долгого времени, она является лишь упражнением в бессмысленности.

Такие страны, как Германия, не располагают вооруженными силами для реализации стратегии, если предположить, что достигнуто соглашение о действиях. НАТО – консенсуальная организация, и даже один из членов может препятствовать выполнению какой бы то ни было миссии. Противоречивые интересы расширившегося НАТО гарантируют, что кто-нибудь заблокирует все.

НАТО – это иллюзия, удобная румынам, но лишь до тех пор, пока они не присмотрятся внимательно к НАТО. Румыны, похоже, предпочитают удобную иллюзию.

Люди на улицах Бухареста во время румынской революции 1989 года, с сайта wikipedia.org

Что касается Европейского Союза, здесь существуют глубокие структурные противоречия. Основная экономическая сила Европы – Германия. Она же является вторым крупнейшим экспортером в мире. Экономика этой страны строится на экспорте.

В такой стране как Румыния, экономическое развитие требует извлекать выгоду из преимуществ заработной платы. Более низкие зарплаты позволяют развивающимся странам поднимать экономику за счет экспорта. Но Европой правит сверхмощная держава-экспортер. В отличие от послевоенного времени, когда США поглощали экспортируемые Германией и Японией товары в отсутствие необходимости конкурировать с ними, сейчас Германия остается страной-экспортером, продавая товары в Румынию и оставляя для нее слишком мало места для развития экономики.

На данной стадии развития Румыния должна управлять сальдо торгового баланса, особенно в отношениях с Германией, но этого не происходит. В 2007 году Румыния экспортировала товары общей стоимостью 40 млрд. долларов США, а импортировала – 70 млрд. долларов США. В 2009 году экспорт составил те же 40 млрд., но импорт сократился до 54 млрд. (однако пока страна осталась в минусе). 40% торговых сделок заключается с Германией, Францией и Италией – главными партнерами Румынии в ЕС.

Но основная проблема для страны заключается именно в Германии. И эта проблема усугубляется тем, что большая часть румынского экспорта в Германию приходится на немецкие фирмы, работающие в Румынии.

В период относительного процветания в Европе (1991-2008 гг.) структурная действительность ЕС скрывалась под нарастающей волной. В 2008 году волна сошла, открывая истинное положение дел. Непонятно, когда волна процветания снова накатит. Сейчас, пока экономика Германии опять развивается, румынская стоит на месте. Это происходит потому, что Румыния существует в системе, где основным двигателем является экспортер, и этот экспортер управляет процессом установления правил, поэтому сложно увидеть, как Румыния может извлекать выгоду на основе своего главного преимущества – квалифицированной рабочей силы, готовой работать за более низкую плату.

Добавьте к этому вопрос регулирования. Румыния – развивающаяся страна. Европейский регламент ориентирован на высокоразвитые страны. Законы о гарантиях занятости подразумевают, что европейцы не нанимают рабочих, они «принимают их в семью».

Это значит, что заниматься предпринимательской деятельностью нелегко. Мне хорошо известно, что быть предпринимателем – значит делать ошибки и быстро после них восстанавливаться. Стоит предпринимателю обеспечить те гарантии, который есть у каждого рабочего в Европе, и он больше не может быстро оправляться от ошибок.

В Румынии ловкость, необходимая для того, чтобы идти на риск, еще не полностью доступна в условиях правил ЕС, рассчитанных на высокоразвитую экономику.

Румыния должна быть страной малых предпринимателей, фактически она таковой и является, но она активно пытается обойти регламент Брюсселя (и Бухареста). Этот регламент – неконтролируемый денежный рынок, создающий легальный риск, а соответственно и коррупцию, в том секторе, в котором Румыния нуждается больше всего. Представьте, что было бы, если бы Германия следовала регламенту, помогающему ей быть лидером сейчас, в 1955 году? Смогла бы она стать тем, чем является теперь, к 2010 году? Для этих правил может существовать свое время (и это спорно), но для Румынии это время еще не пришло.

Румынский король Фердинанд, начало 20 века, с сайта commons.wikimedia.org

Я встретил румынского предпринимателя, который торговал промышленной продукцией. Разговаривая с ним, я поднял вопрос разных правил, регулирующих его деятельность, и спросил, как он решает вопросы, с ними связанные. Я не получил четкого ответа, а, точнее, не понял сразу ответ, который он мне дал. Существуют правила, и существуют отношения. Последние смягчают предыдущие. В Германии это могут называть коррупцией. В Румынии это – способ выжить.

Румынский предприниматель, строго следующий правилам ЕС, вскоре прогорит. Возможно, Румыния – коррумпированная страна, но регламентирующая система ЕС давит на развивающуюся экономику, так что, единственная разумная стратегия – «обходить» эту систему.

Человек, с которым я говорил, был защитником Евросоюза. Он тоже надеется, что придет время и он сможет стать нормальным европейцем. Как сказал Руссо: «Я видел эти противоречия, и они не остановили меня».

Для стороннего наблюдателя сложно разглядеть конкретные преимущества для Румынии от членства в НАТО и ЕС. Но для румын членство выходит за пределы этой специфики.

Выбор Румынии

Август и сентябрь – плохие месяцы для Европы. В это время происходят войны и кризисы. Август и сентябрь 2008 года были плохими месяцами. В августе Россия напала на Грузию. В сентябре разразился мировой финансовый кризис.

В первом случае Россия донесла до региона свое сообщение: «Вот чего стоят гарантии Америки». Во время принятия мер по борьбе с финансовым кризисом в Восточной Европе, Германия сообщила, что ее ответственность имеет границы. И НАТО и ЕС превратились из гарантов румынских интересов в огромные вопросительные знаки.

Из моих диалогов с румынами, на всех уровнях и практически повсеместно, я узнавал один и тот же факт. Во-первых, нет никаких сомнений в том, что НАТО и ЕС в данный момент не работают в интересах Румынии. Во-вторых, вопрос о переосмыслении обязанностей Румынии даже не рассматривается. Есть среди румын и такие, особенно среди крайне правых, которые не любят Евросоюз, но у Румынии нет стратегической альтернативы.

Что касается абсолютного большинства, они не могут и не станут осмысливать Румынию за рамками НАТО и ЕС. Простой факт, что ни НАТО, ни ЕС не работает на Румынию, не означает, что они не делают ничего важного: НАТО и ЕС держат антидемократических демонов подальше от румынской души.

Быть частью Европы – это вопрос не только стратегической или экономической выгоды. Это переломный момент в румынской истории. Будучи членом НАТО и Евросоюза, Румыния подтвердила свою прогрессивность и свои демократические институты. Эти два талисмана искупили грехи румынской души.

Учитывая это, я полагаю, что неблагоприятный торговый баланс и отсутствие настоящих гарантий безопасности – это небольшая плата. Я не румын, поэтому я не могу почувствовать их непоколебимую веру в Брюссель.

Румыны, практически повсеместно, действительно признают возвращение России на историческую сцену, и это их беспокоит. В частности, причина беспокойства – Молдова, регион на востоке, исторически принадлежавший румынам, который был взят под контроль Советским Союзом согласно договору с Гитлером, а оставшаяся часть региона была захвачена после Второй Мировой войны.

Румынские солдаты в Афганистане, 2003, с сайта commons.wikimedia.org

Молдова стала независимой в 1991 году (это следующая страна, которую я посещу). В период постхолодной войны правительство состояло из коммунистов, ситуация изменилась всего несколько лет назад. Выборы пройдут 28 ноября, и оказывается, коммунисты могут вернуться. Складывается ощущение, что если коммунисты вернуться теперь, то Россия вернется вместе с ними, и в ближайшие годы русские войска окажутся у румынских границ.

Официальные представители Румынии вместе с официальными представителями НАТО активно участвуют в дискуссиях о России, но немцы хотят более активного сотрудничества между Россией и НАТО и меньшего количества противоречий между ними.

Западные европейцы не собираются поддаваться восточно-европейской паранойе, подогреваемой ностальгирующими американскими стратегами, имеющими своей целью возобновить Холодную войну в том виде, в каком они ее себе представляют.

Во время общения с румынскими чиновниками и СМИ я упомянул две стратегические альтернативы. Первой из них было Intermarium, «Междуморье» – союз, возможно в рамках НАТО, возможно нет – Польши, Словакии, Венгрии, Румынии и Болгарии. (Читателям, которые спросят, почему я не собираюсь посетить Болгарию в рамках своего путешествия, отвечаю: мне просто не хватает времени. Я поеду туда при первой же возможности).

Очень интересно, что один из чиновников подчеркнул значительный уровень кооперации в области военного планирования между Венгрией и Румынией, и переговоры между Румынией и Польшей. Мне непонятно, насколько серьезны эти мероприятия и выйдут ли они за пределы НАТО. Возможно, я прочувствую ситуацию лучше в Варшаве.

Но военное планирование – это одно, а материальные средства для выполнения военных планов – совсем другое. Румыны столкнулись с проблемой покупки самолетов-истребителей. Есть три варианта: шведский «Gripen», «Eurofighter», и используемые американские F-16. Но суть проблемы в том, что у Румынии не хватает денег ни на один из этих самолетов, кроме того, мне кажется, что это не те меры обороны, которые действительно нужны этой стране.

Американцы могут обеспечить прикрытие с воздуха многими способами, и хотя 24 самолета F-16 имели бы ценность, они не решили бы самую острую военную проблему Румынии.

С моей точки зрения, создание эффективной мобильной силы для защиты восточных границ – это то, что нужно. Известная мне альтернатива – покупка военно-морских судов, которые должны будут остановить наращивание русских военно-морских сил на Черном море. Но если румыны испытывают проблемы с покупкой 24 истребителей, то о военно-морских судах и говорить нечего.

Румынский фрегат Admiral Horia Macelariu в Севастополе, 22 апреля 2008, с сайта forum.sevastopol.info

Румыны стремятся к планированию обороны, согласно концепций НАТО, – одна используется для планирования, а не реализации, другая всегда приводит к сложным системам, одновременно оставляя основы незащищенными. Может, для данного эссе такой уровень детализации не нужен, но румыны активно обсуждают данную тему, и подобные вопросы являются решающими деталями стратегий, вырастающих из геополитики. Между бумажными планами, составленными группой экспертов, и способностью защищать свой народ есть разница.

Черное море – важная часть румынской действительности, и усиление Турции делает систему отношений любопытной. Турция – это государство, находящееся на четвертом месте среди стран, импортирующих румынскою продукцию, и один из немногих торговых партнеров, который импортирует из Румынии больше продукции, чем экспортирует.

Я обратил внимание румын на то, что Турции очень повезло, что ее не приняли в Евросоюз. Турецкая экономика выросла на 12% (что является годовым показателем роста) за первый квартал 2010 года, а до этого годами развивалась скачкообразно.

Турция становится региональным экономическим двигателем и, в отличие от Германии, Франции и Италии, предлагает румынам сотрудничество и взаимодействие. Вдобавок, Турция является серьезной военной державой, и, хотя она не стремится к конфронтации с Россией, Турция окажется в этом далеко не вспомогательной силой.

Турция практикует стратегию «360 градусов» – взаимодействие со всеми странами. И в связи с тем, что Турция – член НАТО, равно как и Венгрия, Словакия и Польша, нет никаких противоречий в двойной стратегии «Междуморья» и стран черноморского бассейна. На данный момент, все подходит. И ирония того, что Румыния пытается стать наследницей османов – это просто ирония и ничего больше. Это соседство, в условиях которого существует Румыния. Это возможности, которыми она обладает.

Что не подходит для Румынии, так это сама система НАТО/ЕС. Возможно, это часть разумной комбинации, но она не может быть единственной. Для Румынии важно выйти за границы психологического комфорта Европы и прийти к стратегическому и экономическому пониманию, которое гласит, что «мира после Холодной войны» больше нет. Что еще более важно, это будет движение навстречу пониманию того, что Румыния свободна, ответственна за свое будущее и находится в состоянии управлять им.

Именно этот последний шаг является самым сложным для Румынии и многих других бывших сателлитов СССР – которые также были связаны с Первой Мировой войны и нападением Гитлера – прийти к соглашению. Существует связь между покупкой более дорогих немецких автомобилей, чем ты себе можешь позволить, покупкой большего числа машин, чем это необходимо и романом Герты Мюллер. Встреча может быть отменена раз и навсегда, но страх перед допросом всегда остается с тобой.

В этом регионе страх перед прошлым доминирует и угнетает, в то время как уверенное военное планирование и перестройка экономики «по-американски», по моим предположениям, являются чуждыми и пугающими.

Румыны освободились от ужасного мира, часть которого была их собственным творением. Они боятся себя, возможно, даже больше, чем других. Для них европеизация – это и лечение, и нечто, сдерживающее демонов внутри и снаружи. Когда ты живешь плохими воспоминаниями, ты живешь с тенями реальности. Для румын иллюзорное избавление от преследующих их воспоминаний имеет огромное значение.

Это имеет значение до тех пор, пока не начнется война, а в этой части мира, со времен Римской империи, грядущая война всегда была единственным фактом, о котором можно говорить с определенной уверенностью. Это только вопрос – когда, с кем, и какая судьба ждет тебя, когда придет война.

Румыны с религиозной фанатичностью верят, что все будет позади, если они станут частью Европы. Я настроен более скептически. Я думал, что проблема Румынии в том, что она является слабой европейской страной среди окружающих ее сильных стран. Кажется, они верят, что решение их проблем – быть частью Европы, слабыми среди сильных.

Я покидаю Румынию в замешательстве. Румыны слышат вещи, к которым я глух. Эти вещи находятся на таком уровне, что даже моя венгерская часть не может их расслышать. Теперь я еду в новую страну – Молдову, которая даже больше подверглась влиянию истории, истории более странной и более жестокой, чем румынская.

Примечания:

* Самое известное, хрестоматийное стихотворение Хенли “Invictus”, известное любому британскому школьнику, было написано в Эдинбургском госпитале в 1875 г., когда поэту, с детства больному костным туберкулезом, угрожал полный паралич. Из-за болезни он потерял ногу, и именно Хенли явился прообразом знаменитого Джона Сильвера, о чем Р.Л.Стивенсон писал ему, своему другу и издателю, в 1885 году: «Я должен сделать признание. Именно от моего взгляда на вашу увечную силу и властность был рожден Длинный Джон Сильвер... сама идея калеки, властного и вызывающего страх одним своим именем... все это было списано исключительно с вас...»".

** Немецкая писательница, рожденная в Румынии, автор романов, эссе и стихов, лауреат Нобелевской премии по литературе в 2009году.

Герта Мюллер родилась в немецкой семье в Ницкидорфе, деревне в Банате (историческая местность, разделённая между Сербией, Румынией и Венгрией), где никто не говорил по-румынски. Единственным румыном в деревне был полицейский. Во время Второй мировой войны отец Мюллер служил в Ваффен СС. Мать Герты, Катарина, была депортирована в трудовой лагерь в Советский Союз (Донбасс) на пять лет. Ее брак был результатом необходимости. «Не будь войны, я бы никогда не вышла замуж за твоего отца», – признавалась она дочери позже. Саму Герту Мюллер всегда тяготило то, что ее отец служил в войсках СС, о чем писала в своих эссе.

Продолжение следует

Оригинал на сайте stratfor.com на английском языке:

http://www.stratfor.com/theme/special_series_geopolitical_journey_george_friedman