О стратегии национальной безопасности России в Черноморско-Каспийском регионе

Новороссийск. Фото с сайта panoramio.com, автор: Vyacheslav Leksin

Дмитрий ШТЫБЛИКОВ, Номос

Подбор фото – как всегда BSNews

На фотографиях: Вид на Черное и Каспийское моря
с территории Российской Федерации. Зима 2012.

Черноморско-Каспийский регион (ЧКР) сегодня привлекает все больше внимания мировой общественности и основных глобальных акторов.

Современная геополитическая архитектура в регионе обусловлена усилением военно-политического присутствия НАТО и ЕС, а так же энергетической геополитикой (перестройкой генеральных направлений транспортных коммуникаций). К этому региону приковано внимание западных нефтяных компаний в связи с перспективами освоения богатых углеводородами месторождений Каспия и выбора путей транспортировки нефти и газа.

Следует отметить, что в XX–XXI вв. регион Черного моря не был местом больших столкновений.

В это время прибрежными государствами были бывший Советский Союз, Румыния, Болгария и Турция. Кроме этого, исключительный режим конвенции Монтре оберегал Черное море от пребывания в центре международного внимания. Постоянство политики Турции в отношении доступа в Черное море боевых кораблей других не прибрежных стран служило поддержкой давнего регионального баланса.

Изменение политической ситуации после распада Советского Союза и образования на территории ЧКР новых независимых государств вызвало новые и обострило уже существующие конфликты.

Необходимо отметить, что в 90-е годы при президенте Б.Ельцине Россия считала себя скорее крупной региональной державой, у которой должны быть региональные, по сути, интересы. Державой, которая уходила из большой мировой политики, от конфронтации с Западом, закрывала военные базы на Кубе, во Вьетнаме, Анголе и сосредотачивалась на ближайших соседях.

В 2000-е годы, после некоторого заметного возрождения экономической силы и преодоления «синдрома слабости» в ситуации распавшегося Союза, Россия снова начала воспринимать себя державой мирового уровня.

В тоже время, в 2000 году, под руководством Национального совета по разведке США был подготовлен документ под названием «Диалог о будущем с неправительственными экспертами», одобренный в декабре 2000 года к публикации Управлением разведки и исследований Госдепартамента с санкции Директора ЦРУ. На 68 страницах этого документа нашли освещение так называемые «глобальные тенденции до 2015 года». Некоторые положения этого документа, касающиеся России, заслуживают внимания:

«Россия не сумеет содержать такие же масштабные и одновременно отвечающие современным требованиям обычные вооруженные силы, которые будут иметь решающее значение, – говорится в документе. – Она все больше будет полагаться на свой постоянно уменьшающийся арсенал стратегических и тактических ядерных вооружений для сдерживания и парирования крупномасштабных нападений с применением обычных вооружений».

Новороссийск. Фото с сайта panoramio.com, автор: Vyacheslav Leksin

И далее:

«В своей внешней политике Россия сосредоточит основное внимание на восстановлении своего утерянного влияния в бывших советских республиках на юге, укреплении связей с Европой и Азией, и создании образа важного политического игрока – соперника США. Для достижения этих целей основным средством будут ее энергетические ресурсы. Однако ее внутренние болезни и неурядицы сведут на нет все усилия, вновь обрести статус великой державы. Единственным свидетельством, что когда-то Россия была таковой, останется ее ядерный арсенал, который является вторым в мире по своим размерам».

По мнению американских аналитиков, Россия безвозвратно утратила статус великой державы, и ей осталось лишь одно: размахивать, как жупелом, ядерным оружием и газовыми заслонками, пугая ими ближайших соседей и понуждая их к сотрудничеству. Однако все понимают, что это ненадолго, – любое оружие устаревает, а природные запасы иссякают.

Вывод: Россия будет оставаться непредсказуемой в социально-политическом и военном отношении страной.

И вполне логично, чтобы «недремлющее око» располагалось как можно ближе к российским границам. ^[1]

Таким образом, после распада СССР Российская Федерация начала предпринимать попытки занять место лидера на пространстве Черного и Каспийского морей, что, в свою очередь, сыграло негативную роль в развитии региональных отношений.

Кроме этого, страны Черноморского региона участвовали в процессе расширения НАТО, становясь членами этой организации, усложнив тем самым структуру международных отношений в рамках данного региона. Можно сказать, что здесь образовалось три типа государств:

• страны НАТО,
• страны, ориентирующиеся на Россию (прежде всего – Армения),
• страны, находящиеся между ними, – Украина, Грузия и Азербайджан.

В последнее время актуальной становится и новая группа – стран членов ЕС. Необходимо отметить, что эти страны (Румыния и Болгария) являются и членами НАТО, однако уже стало очевидным, что их политика в регионе зависит от политики ЕС ни в меньшей степени, чем от НАТО, и это еще более усложняет структуру международных отношений в рамках Черноморско-Каспийского региона.

Препятствием к сотрудничеству в регионе были и остаются внутренние конфликты.

До сих пор не урегулирован армяно-азербайджанский конфликт из-за Нагорного Карабаха. Продолжается противостояние России и Грузии из-за непризнанных «независимых» республик, образованных после российско-грузинского конфликта в августе 2008 года – Абхазии и Южной Осетии. Молдова так и не решила Приднестровский вопрос, отягощенный присутствием российских войск в зоне конфликта. Все более обостряется «курдский вопрос» в Турции. И наконец, Крым как регион «потенциального» конфликта, который является постоянным раздражителем в украино-российских отношениях.

Новороссийск. Фото с сайта panoramio.com, автор: Vyacheslav Leksin

Эти конфликты, часто имеющие весьма давнюю историю, может, и не имели бы столь существенного значения, но в дело вмешалась экономика. Черное море превратилось в естественное продолжение энергетического коридора от Каспия, где сосредоточены огромные запасы нефти и газа, в Европу.

Таким образом, особое значение придается региону в связи с его выгодным географическим положением, пересечением транспортных коридоров, которое особенно возросло после распада СССР и социалистического лагеря.

Морские акватории стали вызывать особый интерес новых причерноморских и прикаспийских государств, которые, начиная с этого времени, практически заново стали формулировать свои права и приоритеты, что привело к кардинальным изменениям ситуации в регионе.

Если в доперестроечный период основные направления развития событий на этой территории определяли СССР, Иран и Турция, то теперь – все оказались в новой геополитической ситуации.

Если Турция ранее была передовым рубежом западных государств на Чёрном море, то после распада СССР число таких государств увеличилось, и возникла проблема претензий на доминирование в регионе.

Стремление проводить самостоятельную политику, с одной стороны, придаёт новый импульс развитию этих стран, а с другой – приводит к возникновению новых региональных конфликтов, чреватых серьёзными осложнениями.

Это привело к значительному изменению политической ситуации и геостратегической конфигурации региона, в котором:

• ­члены НАТО – Румыния, Болгария и Турция уже доминируют на южных и западных берегах Черного моря;
• стремящиеся к вступлению в НАТО Украина и Грузия резко сокращают северо-восточное побережье, не находящееся под влиянием Североатлантического альянса;
• ­Армения как главный (и единственный последовательный) союзник России на Кавказе находится, по сути, в экономической блокаде;
• Иран стал одной из стран «оси зла» и находится в политической изоляции под угрозой применения военной силы.

В сравнении с СССР у России (правопреемницы СССР) более чем в пять раз сократилась протяжённость береговой черноморской линии,

и сейчас она составляет 475 км побережья, причём вся эта территория относится к одному административно-территориальному образованию (субъекту РФ) – Краснодарскому краю, численность населения которого сопоставима со всем населением Грузии (приблизительно 5 млн чел.).

Новороссийск. Фото с сайта panoramio.com, автор: Vyacheslav Leksin

Реальное сужение границ российского влияния в Чёрном море привело к появлению новых вызовов и угроз для национальной безопасности РФ, и в конечном итоге, для региональной безопасности.

Сложившаяся ситуация требует от Москвы выработки не только эффективного реагирования на ситуацию, но и парадигмального изменения политической стратегии российского государства, отказа от стереотипов во взаимодействии с политическими игроками в регионе.

Позиция России в Черноморско-Каспийском регионе (ЧКР) не обозначена в отдельной стратегии, о ней можно судить лишь по заявлениям главных лиц государства, а также из Стратегии национальной безопасности до 2020 года, Военной доктрины и ряда других документов.

Обратимся к документу «Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года», утвержденному указом Президента Российской Федерации № 537 от 12 мая 2009 г.

Среди приоритетов национальной безопасности РФ в стратегии выделены следующие:

«Несостоятельность существующей глобальной и региональной архитектуры, ориентированной, особенно в Евро-Атлантическом регионе, только на Организацию Североатлантического договора, а также несовершенство правовых инструментов и механизмов все больше создают угрозу обеспечению международной безопасности».

Далее встречаем такие строки:

«16. Российская Федерация выступает за всемерное укрепление механизмов взаимодействия с Европейским союзом, включая последовательное формирование общих пространств в сферах экономики, внешней и внутренней безопасности, образования, науки, культуры. Долгосрочным национальным интересам России отвечает формирование в Евроатлантике открытой системы коллективной безопасности на четкой договорно-правовой основе.

Определяющим фактором в отношениях с Организацией Североатлантического договора останется неприемлемость для России планов продвижения военной инфраструктуры альянса к ее границам и попытки придания ему глобальных функций, идущих вразрез с нормами международного права.

Россия готова к развитию отношений с Организацией Североатлантического договора на основе равноправия и в интересах укрепления всеобщей безопасности в Евро-Атлантическом регионе, глубина и содержание которых будут определяться готовностью альянса к учету законных интересов России при осуществлении военно-политического планирования, уважению норм международного права, а также к их дальнейшей трансформации и поиску новых задач и функций гуманистической направленности». ^[2]

Новороссийск. Фото с сайта panoramio.com, автор: Vyacheslav Leksin

Учитывая тот факт, что с 2004 года из причерноморских государств, кроме Турции, членами НАТО стали Болгария и Румыния (а с 2007 года эти страны стали членами ЕС), приведенные выше строки «Стратегии» имеют самое непосредственное отношение к политике России в Черноморско-Каспийском регионе.

Более того, вызывает недоумение отношение в Стратегии РФ к НАТО.

Россия в 90-е годы прошлого века пережила период поразительной слабости, что совпало с расширением Альянса до границ РФ. Но никакой катастрофы не последовало. НАТО не предприняло никаких попыток к изменению государственного строя или территориальной целостности РФ, – вообще никаких шагов, хоть как-то демонстрирующих агрессивное отношение к Москве. Наоборот, в то время, как европейцы и американцы испытывали эйфорию по поводу окончания «холодной войны», НАТО проводило (и проводит сегодня) с Россией совместные учения, тесно сотрудничает на уровне, как военных, так и политических структур.

Кремль же, определяет в своей Стратегии, т.е. «официально признанной системе стратегических приоритетов, целей и мер в области внутренней и внешней политики, определяющих состояние национальной безопасности и уровень устойчивого развития государства на долгосрочную перспективу», что НАТО в его сегодняшнем виде является одной из основных угроз для России. И заявляет, что «долгосрочным национальным интересам России отвечает формирование в Евроатлантике открытой системы коллективной безопасности».

«Открытой» в данном случае означает – новой системы, которая, нравилась бы Кремлю.

Проще говоря, Стратегия декларирует устранение или развал НАТО в качестве стратегической цели России.

Согласимся, невозможно себе представить определение в концептуальном документе НАТО или любой из ее стран-членов в качестве долгосрочной цели уменьшение политического веса, а то и просто развал России, СНГ или ОДКБ.

Подобные положения, задекларированные нынешней российской властью в качестве ориентиров развития России, никак не способствуют конструктивному диалогу между РФ и Западом. Определение в Стратегии ставки на ОДКБ и противостояние НАТО означает стремление к новому блоковому противостоянию, и создает для него все предпосылки.

В общем, если внимательно читать Стратегию, ясным становится главное – мир оказался на пороге новой «холодной войны». ^[3]

Махачкала. Фото с сайта kavpolit.com, автор Эльдар Расулов

Учитывая, что элементы американской ПРО планируется разместить в причерноморских странах, то следующие строки из Стратегии напрямую связанны с ЧКР:

«Возможности поддержания глобальной и региональной стабильности существенно сузятся при размещении в Европе элементов глобальной системы противоракетной обороны Соединенных Штатов Америки». ^[4]

Кроме того, непосредственно к политике России в регионе относятся и следующие пункты:

«41. Одним из условий обеспечения национальной безопасности является надежная защита и охрана государственной границы Российской Федерации.

Основными угрозами интересам и безопасности Российской Федерации в пограничной сфере являются наличие и возможная эскалация вооруженных конфликтов вблизи ее государственной границы, незавершенность международно-правового оформления государственной границы Российской Федерации с отдельными сопредельными государствами.

42. Решение задач обеспечения безопасности государственной границы Российской Федерации достигается за счет создания высокотехнологичных и многофункциональных пограничных комплексов, особенно на границах с Республикой Казахстан, Украиной, Грузией и Азербайджанской Республикой, а также повышения эффективности охраны государственной границы, в частности в Арктической зоне Российской Федерации, на Дальнем Востоке и на Каспийском направлении». ^[5]

Таким образом, очевидным становится факт, что незавершенность международно-правового оформления государственной границы Российской Федерации и обеспечение безопасности государственной границы главным образом касается, опять-таки, Черноморско-Каспийского региона.

И еще один момент в Стратегии:

«Россия считает, что поддержанию стратегической стабильности и равноправному стратегическому партнерству может способствовать присутствие в конфликтных регионах контингентов Вооруженных Сил Российской Федерации на основе норм международного права в целях решения политических, экономических и иных задач невоенными методами». ^[6]

Махачкала. Фото с сайта kavpolit.com, автор Эльдар Расулов

Если учесть, что в зонах «замороженных» конфликтов в ЧКР как раз и находятся миротворческие контингенты ВС РФ, что не способствует ни урегулированию этих конфликтов, ни «поддержанию стратегической стабильности и равноправному стратегическому партнерству», то наряду с утвержденным в Стратегии пунктом:

«В условиях конкурентной борьбы за ресурсы не исключены решения возникающих проблем с применением военной силы – может быть нарушен сложившийся баланс сил вблизи границ Российской Федерации и границ ее союзников» ^[7],

вышесказанное дает серьезные основания для беспокойства за последующее развитие событий в Черноморско-Каспийском регионе.

Слишком многое указывает на то, что первым эпизодом «войны за ресурсы» в регионе стала «та самая» агрессия России против Грузии, на территории которой находились «те самые» миротворческие контингенты РФ, и по территории которой проходят «те самые» магистральные ветки трубопроводов, прокачивающих нефть и газ Каспия в обход России. И, следовательно, вне ее контроля.

Поэтому не приходится сомневаться, что ключевой точкой для очередной пробы сил «в борьбе за ресурсы» может оказаться именно Черноморско-Каспийский регион.

Конечно, в Арктике интересы США и России сталкиваются куда как непосредственнее, но именно из-за этого, действовать здесь Москве придется куда осмотрительнее. А ЧКР – дело другое: в конце концов, в худшие времена «холодной войны» США и СССР устраивали пробы сил где угодно, от Ближнего Востока до Центральной Америки, но обстановка в Беринговом море была непробиваемо-спокойной.

Следующий документ, определяющий стратегические национальные интересы России в регионе – это «Военная доктрина Российской Федерации».

При анализе этого документа к приоритетам национальной безопасности Российской Федерации в ЧКР можно отнести следующие положения:

В главе II «Военные опасности и военные угрозы Российской Федерации» читаем:

«Неурегулированными остаются многие региональные конфликты. Сохраняются тенденции к их силовому разрешению, в том числе в регионах, граничащих с Российской Федерацией. Существующая архитектура (система) международной безопасности, включая ее международно-правовые механизмы, не обеспечивает равной безопасности всех государств». ^[8]

О так называемых «замороженных» и потенциальных конфликтах в регионе мы уже говорили выше.

Махачкала. Фото с сайта kavpolit.com, автор Эльдар Расулов

Пункт 8 главы II «Основные внешние военные опасности»:

«а) стремление наделить силовой потенциал Организации Североатлантического договора (НАТО) глобальными функциями, реализуемыми в нарушение норм международного права, приблизить военную инфраструктуру стран-членов НАТО к границам Российской Федерации, в том числе путем расширения блока;

в) развертывание (наращивание) воинских контингентов иностранных государств (групп государств) на территориях сопредельных с Российской Федерацией и ее союзниками государств, а также в прилегающих акваториях;

г) создание и развертывание систем стратегической противоракетной обороны, подрывающих глобальную стабильность и нарушающих сложившееся соотношение сил в ракетно-ядерной сфере, а также милитаризация космического пространства, развертывание стратегических неядерных систем высокоточного оружия;

д) территориальные претензии к Российской Федерации и ее союзникам, вмешательство в их внутренние дела;

и) наличие (возникновение) очагов и эскалация вооруженных конфликтов на территориях сопредельных с Российской Федерацией и ее союзниками государств;

л) возникновение очагов межнациональной (межконфессиональной) напряженности, деятельность международных вооруженных радикальных группировок в районах, прилегающих к государственной границе Российской Федерации и границам ее союзников, а также наличие территориальных противоречий, рост сепаратизма и насильственного (религиозного) экстремизма в отдельных регионах мира». ^[9]

Как видим, значительная часть основных военных опасностей для РФ, исходя из анализа Военной доктрины, сосредоточена именно в Черноморско-Каспийском регионе.

К сожалению, при этом в пункте 20 главы III. «Военная политика Российской Федерации» написано следующее:

«Российская Федерация считает правомерным применение Вооруженных Сил и других войск для отражения агрессии против нее и (или) ее союзников, поддержания (восстановления) мира по решению Совета Безопасности ООН, других структур коллективной безопасности, а также для обеспечения защиты своих граждан, находящихся за пределами Российской Федерации, в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами Российской Федерации.

Махачкала. Фото с сайта kavpolit.com, автор Эльдар Расулов

Применение Вооруженных Сил и других войск в мирное время осуществляется по решению Президента Российской Федерации в порядке, установленном федеральным законодательством». ^[10]

События августа 2008 года в Грузии наглядно показали всему мировому сообществу, чем чревато практическое применение этого пункта для стран региона.

В мае 2010 года в издании «Русский Newsweek» был опубликован проект документа «Программа эффективного использования на системной основе внешнеполитических факторов в целях долгосрочного развития Российской Федерации». ^[11]

Хотя, официальные лица Кремля отмежевались от этого документа, сегодня можно с уверенностью сказать, что указанные в Программе направления внешней политики РФ реализуются на практике.

Необходимо отметить, что даже в этом проекте направления внешней политики РФ для ЧКР, как отдельного региона не обозначены. Ниже приведем выдержки из этой Программы, которые непосредственно касаются как региона в целом, так отдельных стран ЧКР:

«Активно использовать императивы преодоления последствий глобального кризиса для консолидации пространства СНГ. Делать упор на объективные конкурентные преимущества, создаваемые для участников интеграционных процессов в рамках Содружества, ядром которых служит ЕврАзЭС, прежде всего Таможенный союз России, Казахстана и Белоруссии, и перспектива выхода на единое экономическое пространство. На этой основе активно противодействовать попыткам внерегиональных сил вмешаться в отношения России со странами СНГ».

«В целях обеспечения безопасности на южных рубежах Российской Федерации создавать необходимые условия для нормального функционирования Черноморского флота России на территории Украины и его дальнейшего присутствия в Крыму как важного фактора российской и региональной безопасности». ^[12]

Махачкала. Фото с сайта kavpolit.com, автор Эльдар Расулов

Далее в документе обозначены конкретные действия по странам:

Румыния

­Содействовать закреплению российского бизнеса в стратегических отраслях румынской экономики, прежде всего в ТЭК, черной и цветной металлургии, в том числе путем участия в продолжающейся в Румынии приватизации госпредприятий.

Наращивать взаимодействие в газовой сфере, включая обеспечение транзита российского газа через территорию Румынии, строительство и использование подземных хранилищ газа на румынской территории.

Содействовать реализации совместных проектов в области энергетики, среди которых: участие российских компаний в реконструкции и модернизации румынских энергогенерирующих мощностей, работающих на российском (советском) оборудовании; сооружение в Румынии газотурбинных ТЭЦ нового поколения с их последующим совместным использованием; подключение российских компаний к участию в проекте строительства в Румынии второй АЭС; налаживание транзитных поставок электроэнергии через Румынию в третьи страны.

Способствовать заключению двустороннего соглашения о защите интеллектуальной собственности, параллельно добиваясь скорейшего урегулирования проблемы производства в Румынии продукции военного назначения по лицензиям бывшего СССР.

Турция

­Содействовать российско-турецкому сотрудничеству в строительстве первой в Турции атомной электростанции на площадке «Аккую» (провинция Мерсин).

Завершить переговоры с турецкой стороной о переходе на использование в двусторонних торговых расчетах национальных валют (рубля и турецкой лиры).

Болгария

­Содействовать российским компаниям в освоении болгарского рынка экспорта российских ядерных технологий.

Махачкала. Фото с сайта web-timur.livejournal.com, автор: Тимур

Украина, Белоруссия

Активно вовлекать Украину в орбиту экономического сотрудничества с Россией, учитывая ее мощный промышленный и научный потенциал, наличие современного ВПК

и традиционно тесных кооперационных связей российских и украинских предприятий, обеспечивая непопадание российских предприятий в стратегических отраслях, в особенности в передовых отраслях промышленности – авиастроении, транспортной, ракетно-космической, энергетической и иных сферах – в технологическую зависимость от украинских контрагентов.

Добиваться интеграции российского ОАО «Объединенная авиастроительная корпорация» и авиастроительных предприятий Украины с целью производства самолетов Ан-148, Ан-140, Ту-334, Ан-124-100, создания и производства авиационных двигателей Аи-222-25, Аи-222-25Ф, семейства двигателей Д-436, Аи-450 для самолетов Як-130, Ту-334, Бе-200 и вертолетов.

В области космических исследований исходить из приоритетности создания единого навигационного пространства России и Украины на базе системы ГЛОНАСС и других глобальных навигационных спутниковых систем; проведения стыковочных испытаний технологического образца прибора «Степ-Ф» в составе технологического образца космического аппарата «Коронас-Фотон»; изготовления летного образца прибора «Степ-Ф»; реализации проекта «Наземный старт».

Рассматривать как стратегическую задачу участие России в эксплуатации газотранспортной системы Украины. В этих целях добиваться от украинской стороны выполнения договоренностей о создании Международного консорциума по управлению и развитию газотранспортной системы Украины.

Поддерживать усилия российских нефтяных компаний, добивающихся использования нефтепровода «Одесса – Броды» в реверсном направлении, что ограничит доступ Украины к каспийской нефти.

Расширять взаимодействие с Украиной в области атомной энергетики. В этих целях добиваться заключения долгосрочного контракта на поставку на украинские АЭС ядерного топлива, произведенного в России.

Расширять российское инвестиционное присутствие на Украине и в Белоруссии. Добиваться приобретения контрольных пакетов акций крупных украинских предприятий российскими инвесторами.

Добиваться согласия белорусских властей на приобретение российскими нефтяными компаниями контрольных пакетов акций нефтеперерабатывающих предприятий Белоруссии.

Махачкала. Фото с сайта web-timur.livejournal.com, автор: Тимур

Армения

Углублять вовлеченность Армении в интеграционные и военно-политические структуры с участием России – СНГ, ОДКБ, ЕврАзЭС, Таможенный союз.

Содействовать использованию опыта и наработок технического, технологического и организационного характера, вытекающих из участия Армении в реализации планов партнерства с ЕС и НАТО.

Учитывать готовность армянской стороны к углубленному информационному, в том числе доверительному, обмену с Россией, максимально использовать потенциал и каналы получения армянскими партнерами важной западной технической и технологической информации.

Способствовать созданию российско-армянского центра передачи технологий с постепенным приданием ему многостороннего статуса.

Азербайджан

­Подписать двустороннее межправительственное соглашение о защите капиталовложений.

С учетом положительного опыта деятельности Банка ВТБ в Азербайджане продолжить работу по продвижению российских банковских структур на финансовый рынок республики.

Проработать вопрос о поддержке национальной космической программы Азербайджана, предусматривающей в том числе вывод на стационарную орбиту спутников связи.

Проработать подключение Азербайджана к проектам Центра высоких технологий ЕврАзЭС.

Махачкала. Фото с сайта mahachkala-news.ru, автор: Руслан Алиев

Абхазия

Оказывать содействие созданному с участием Росатома на базе Сухумского физико-технического института совместному российско-абхазскому предприятию ООО «ЭРА-СФТИ» с целью запуска в 2010 году высокотехнологичного производства мультикремниевых пластин, необходимых для создания экологически чистых источников энергии. ^[13]

Как видно из документа, Кремль в рамках Региона выделяет для сотрудничества не все страны. Так, в «списке» отсутствуют Молдова и Грузия.

Что еще более странно, из признанных РФ новых независимых образований на территории Грузии присутствует только Абхазия, а наиболее пострадавшая в результате российско-грузинского вооруженного конфликта в 2008 году Южная Осетия в проекте программы отсутствует.

Даже из приведенных цитат, можно сделать вывод, что смысл документа в том, что Россия намеревается не на словах, а на деле проводить внешнюю политику, в которой не будет друзей и врагов, а будут только интересы. Экономику страны надо модернизировать, и внешняя политика тоже должна работать на решение этой задачи. Это, прежде всего, связано с признанием в Кремле очевидных истин – кризисное положение экономики России.

Логичным становиться и тот факт, что нынешний период внешней политики России характеризуется отсутствием уверенности и достаточной определенности ее политической элиты, непониманием перспектив в отношениях, как с государствами Запада, так и Востока. Нынешняя российская элита разобщена, а вернее ее не объединяет некая иррациональная, патриотическая идея. Скорее, российские политики чрезмерно меркантильны и преследуют, во многом, личностные и групповые интересы.

В применении к современной России, это означает довольно грубая «экономизацию» политики, выдвижение во внешней и внутренней политике, в качестве приоритетов, экономических проблем крупных корпораций.

Корпорации настолько могущественны, что способны создавать крупные охранные, разведывательные, информационные, консалтинговые структуры, оказывать огромное влияние на ключевые ведомства, на внешнюю, и в особенности, на региональную политику.

Российские эксперты, признавая кризисное положение экономики России в настоящее время (она составляет 1/10 экономики США и 1/5 экономики КНР), рассматривают три варианта ее развития: стагнация, умеренный рост, ускоренный рост.

Наиболее вероятными считаются умеренные темпы среднегодового экономического роста – 2-3% в обозримом будущем. В этом случае ожидается консервация нынешнего сравнительно неблагоприятного состояния российской экономики. При падении или стагнации темпов роста неизбежно сокращение ее удельного веса в мировой экономике. Поэтому только сценарий ускоренных темпов позволит укрепить экономические позиции России в мире. ^[14]

Махачкала. Фото с сайта регнум.рф

Чтобы приблизится к группе промышленно развитых стран (как это определено в Стратегии), России необходимо увеличить среднегодовой темп на 10% в течение первого десятилетия XXІ в. Надежду на более быстрое укрепление роли России в мировой экономике могло бы дать восстановление государственного союза с бывшими союзными республиками, в первую очередь, с Украиной, Беларусью, Казахстаном, Кыргызстаном и странами Закавказья. Как видим, и в этом случае реализация «неоимперских» планов руководства РФ невозможна без экспансии (и не только экономической) в ЧКР.

В подтверждение выводов, сделанных автором при анализе вышеприведенных документов, можно привести высказывания президента Российской Федерации Дмитрия Медведева.

В отношении расширения НАТО, 26 марта 2008 года в интервью британской газете «Файнэншл Таймс» следующим образом сформулировал свои позиции в вопросах внешней политики:

«Ситуация вокруг Грузии и Украины нас не радует. Мы считаем её крайне неприятной для существующей конструкции европейской безопасности. Я вообще хотел бы сказать, что любое государство не может получать удовольствия от того, что к твоим рубежам приближаются представители военного блока, в котором ты не принимаешь участия». ^[15]

Что касается политики России в Черноморско-Каспийском регионе, то в интервью, которое Медведев дал 1 сентября 2009 года трем российским телеканалам в Сочи, в загородной резиденции «Бочаров Ручей», президент заявил:

«Я буду при осуществлении внешней политики России основываться на «пяти позициях». Пятая позиция – это интересы России в дружественных ей регионах. «У России, как у других стран мира, есть регионы, в которых находятся привилегированные интересы, – пояснил Медведев. – В этих регионах расположены страны, с которыми связаны дружеские отношения».

И Россия, по словам президента, будет «очень внимательно работать в этих регионах» и каких-либо уступок, наносящих ущерб международному статусу российского государства, не будет. Такова принципиальная позиция нынешней российской власти. ^[16]

Махачкала. Фото с сайта регнум.рф

И спрашивать согласия, или несогласия с такой политикой, выяснять наличие собственных национальных интересов и приоритетов у стран находящихся в зоне привилегированных интересов Росси (как например ЧКР) российская власть явно не намеренна.

Необходимо отметить, что в последнее время понятие «постсоветского пространства» уходит из внешней политики России.

Политические элиты в Москве понимают, что общее советское прошлое уже не является главным объединяющим фактором для группы новых независимых государств, которые когда-то были частью СССР.

В тоже время, в головы россиян вбивается миф о едином славянском мире (или «новые идеи» – Русский мир, Русский православный мир).

При этом мифотворцы «забывают» о славянских странах – Польше, Словакии, Болгарии, Словении. Мифотворцы говорят о необходимости объединиться России, Беларуси и Украины. Ведь, казалось бы более естественным, что отношения внутри такого «славянского мира» должны быть прочны в силу разных объединяющих факторов: и совместной истории, и того же общего славянского этноса, и православного фактора. Но и это не работает. Ну, хотя бы потому, что, например, православие как объединяющий компонент реально воздействует на очень небольшой процент населения.

Сама православная церковь оценивает уровень практической религиозности населения названных стран в 5-15%. Это значит, что нельзя в качестве флага, объединяющего славянские государства, рассматривать религиозный фактор. Экономические рычаги со стороны России, на сегодняшний день, на этом пространстве тоже малоэффективны. Что не удивительно, если взять в расчет плачевное состояние экономики России и ее соседей по ЧКР.

В тоже время, экономически гораздо более сильная Европа предлагает кроме экономически более сильной и выгодной модели и демократические ценности. Упор на демократические идеалы является традиционным элементом европейской политики. На сегодняшний день, это уникальный духовный механизм, привлекающий внимание людей. Ценности свободы, прав человека, справедливости, закона – становятся ориентиром и надеждой на светлое будущее у государств, которые уже долгое время существуют в «обществе нестабильности и риска».

А что Россия может предложить государствам, за внимание которых она так борется? Какие приоритетные ценности есть у Кремля и как они реализуются?

Пока в регионе со стороны России доминируют интересы «Большой трубы» и российского олигархического капитала.

Махачкала. Фото с сайта регнум.рф

Все вышесказанное подтверждает мнение академика Международной академии информатизации и Академии военных наук, доктора военных наук, профессора Байкова Е.А., который

к основным угрозам национальной безопасности России с океанских и морских направлений в XXI веке в ЧКР относит следующие:

«В регионах Черного и Каспийского морей, интересам России не соответствуют усиление влияния воинствующего исламского фундаментализма, жесткая конкуренция в вопросах разработки и эксплуатации каспийского и среднеазиатского нефтегазовых месторождений и последующей транспортировки добытого сырья, реальное усиление военно-морских и экономических позиций Турции в регионе, настойчивое продвижение НАТО в Черноморский бассейн.

Наличие постоянно «тлеющих» и готовых в любой момент разгореться вновь очагов конфликтных ситуаций в Чеченской республике, между Грузией и Абхазией, Арменией и Азербайджаном, возрастание происламских настроений в Закавказье и среднеазиатских республиках СНГ создают опасные предпосылки для реализации идей «истинного ислама» на базе воинствующего национализма. В определенной перспективе они могут послужить основой для возникновения новых кризисов и вооруженных конфликтов в регионе.

Конфликтная ситуация, чреватая серьезными осложнениями, складывается также вокруг нефтегазодобычи на континентальном шельфе Каспийского моря, транспортировки добытого сырья оттуда, а также из Восточного Казахстана.

Турция при поддержке международных монополий, и прежде всего американских, а также некоторых закавказских государств препятствуют российскому проекту, предусматривающему доставку нефти и газа в Европу из Средней Азии и Закавказья через порт Новороссийск, пытаясь реализовать свой, в соответствии с которым нефтегазопроводы пройдут через ее территорию с выходом в Средиземное море.

В силу этих причин Турция установила национальный режим судоходства в черноморских проливах, существенно ограничивающий проход через них российских кораблей и судов, и прежде всего танкеров.

Весьма решительно действовать при решении столь сложных и деликатных международных вопросов, затрагивающих интересы многих государств, и в первую очередь России – бывшей сверждержавы, позволяет Турции, как представляется, осознание собственной силы и слабости противостоящей стороны. Ведь турецкие ВМС уже значительно превзошли по боевой мощи Черноморский флот.

В последние годы беспрецедентно возросла активность стран НАТО в регионе Черного моря. Заметно расширились за последние годы контакты между Североатлантическим союзом и причерноморскими государствами по линии командования ВМС, регулярными стали заходы в порты Румынии, Болгарии и Украины кораблей блока, во время которых выполняются мероприятия по совместной отработке задач в море, изучаются возможности использования инфраструктуры указанных стран по обслуживанию натовских военных кораблей и их экипажей». ^[17]

Махачкала. Фото с сайта регнум.рф

Анализируя этот перечень угроз национальной безопасности России в ЧКР, можно сделать вывод, что кроме вышеперечисленных добавилась и угроза – стремление Турции к военной и политической гегемонии в регионе.

Активная позиция Турции в Черноморском регионе говорит о том, что она стремится занять одно из центральных мест в обеспечении его безопасности и развития. Более того, как говорится в аналитическом докладе Комиссии по Черному морю, «во всем этом приоритетной целью Турции является создание региона, в котором, как говорят они и русские, для безопасности не будут требоваться «внерегиональные державы». ^[18]

В связи с ведущимся сокращением вооруженных сил России и слабым Черноморским флотом России, единственной доминирующей военной силой в регионе становится Турция, армия которой – вторая по численности в НАТО после США.

Турция позиционирует себя как европейская страна, стремится вступить в ЕС, придерживается принципов кемализма, включающего отказ от «больших проектов». Вместе с тем отношения ее с США совсем не однозначны: США играют на курдской проблеме, выдвигают планы создания независимого Курдистана, в который должны войти и турецкие территории. В этом отношении влияние США на политику Турции может оказаться недостаточным для сдерживания ее скрытой политической и военной экспансии в регионе.

Россия пытается играть ведущую роль в урегулировании турецко-армянских отношений, что подразумевает серьезные политические уступки от Армении, в том числе в отношениях с Азербайджаном. Россия с удовлетворением наблюдала провал американских инициатив в урегулировании турецко-армянских отношений, рассчитывая, со временем, занять место США в этом процессе. Нужно понимать, что «армянский фактор» используется Россией в русле ее стратегической политики решить основные проблемы в российско-турецких отношениях, придти к образованию российско-турецкого альянса, который стал бы базовым решением в политике окончательного вытеснения США из региона Кавказа и Черного моря.

Намерения США усилить свое военное и политическое присутствие в Черном море весьма озаботило Россию и Турцию, которые поняли, что они не в состоянии сами по себе не допустить реализации этих планов США.

Данные намерения США привели к небывалому в истории объединению усилий России и Турции в регионе.

Это обстоятельство, конечно же, сыграло важную роль в отказе США от осуществления своих намерений в Черном море, хотя, в целом, сворачивание этих целей объясняется, главным образом, ограничением планов США, что вызвано нежеланием отвлекать военные и политические ресурсы от решения приоритетных проблем.

При этом в отношениях между Россией и Турцией имеются значительные проблемы политического значения, связанные, главным образом, с политикой Турции обеспечить сильное влияние во многих регионах России и в бывших советских республиках Закавказья, с целью вовлечения этих регионов и установления контроля над стратегически важными «точками». Россия не может с этим смириться, и она довольно решительно реагирует на эти системные попытки Турции.

В среде людей наиболее информированных и интегрированных в государственные структуры, как России, так и Турции, сложилось мнение о невозможности создания альянса между этими государствами.

Кроме того, несмотря на эпатажное поведение и попытки глобального шантажа Западного сообщества, Турция не может и весьма опасается перспективы сильного дистанцирования от Запада, так как ее жизнедеятельность и безопасность зависят от НАТО, сотрудничества с США и ЕС, а также с международными финансовыми организациями.

В то же время в Москве надеются на развитие отношений с Турцией в рамках развития приоритетных отношений России с государствами Европы, что означает не что иное, как использование «турецкого фактора» в альянсе с европейцами в глобальной конкурентной игре с американцами. Нынешняя Россия не обладает ни экономическими, ни политическими ресурсами для проведения такой политики, так как Турция сама стремиться к вполне самостоятельной политике в отношении всех мировых центров силы.

Наряду со стремлением к сбалансированности в отношениях США и России в рамках Черноморско-Кавказского региона, возникает более сложная проблема и вполне реальная угроза, в связи с возрастанием внешнеполитических амбиций Турции. Пока, политика России в отношении Турции способствует ее экономическому и политическому влиянию, ограничивает влияние США на нее, и тем самым приводит к усилению ее влияния в регионе.

Таким образом, на современном этапе Россия в Черноморско-Каспийском регионе пытается реализовать следующие политические шаги:

• ­сохранить энергетическую монополию на поставки нефти и газа в Европу из каспийского бассейна через Черноморский регион;
• ­не допустить без своего контроля западные нефте- и газодобывающие корпорации к освоению запасов Черного и Азовского морей (в том числе и в регионах не входящих в экономзону России);
• ­создать широкую систему двусторонних отношений с различными политическими субъектами в регионе, постепенно формируя многосторонние отношения по совпадающим интересам;
• ­отношения с бывшими советскими республиками выстраиваются в первую очередь, с учетом того, насколько близка интересам РФ их позиция;
• ­в тоже время в отношениях со странами Восточной Европы и Закавказья делается акцент на реинтеграцию бывших советских республик в рамках так называемого «Русского мира»;
• ­в отношениях с Турцией просматриваются попытки создания регионального «российско-турецкого кондоминимума» с одновременным воспрепятствованием политической и военной гегемонии Турции в ЧКР;
• ­отношения со странами ближнего и дальнего зарубежья строятся на строго индивидуальной основе. Попыток разработать некую единую для всех стратегию (хотя бы в рамках региона) не наблюдается;
• ­определяющим становится национальный прагматизм, стремление к воссозданию собственной сферы влияния;
• ­главный российский геополитический интерес на пространстве бывшего СССР (и особенно в ЧКР) состоит в том, чтобы новые независимые государства были дружественными соседями России (т.е. двигались бы в фарватере российской политики, как в регионе, так и в глобальном масштабе), с их территорий не возникала бы угроза российской безопасности. А укрепление и расширение НАТО, распространение его влияния на другие регионы российским истеблишментом воспринимается (совершенно безосновательно) реальной угрозой, что может привести к напряженности в отношениях с Россией для стран, стремящихся к вступлению в эту организацию;
• ­в своих стратегических и доктринальных документах Кремль попытался сформулировать, оформить и довести до мирового сообщества принципы невмешательства в российское геополитическое пространство, нарушение которых повлечет за собой адекватный ответ.

Россия, после длительного периода тщетных попыток интегрироваться с Западом, предпочла установить отношения стратегического характера с Китаем и ведущими исламскими государствами. Затем, не найдя предполагаемой ниши в «восточной» политике, Россия вновь вернулась лицом к Западу, но пытаясь, при этом, совместить свою «западную» и «восточную» политику. Для этого предпринимаются попытки воспользоваться отношениями с восточными державами как фактором усиления своих позиций в диалоге с Западом.

Во внешней политике России характерны «маятниковые» предпочтения, в зависимости от создающейся, чаще всего независящей от нее, ситуации.

К сожалению, приходится констатировать, что мы живем в эпоху импровизационной внешней политики, что очень опасно в силу того, что идет постоянная реакция на реакцию,

и, в результате, непредсказуемость внешней политики становится крайне велика, а самое плохое, что есть во внешней политике – это непредсказуемость, особенно если речь идет о ядерной державе.

Источники информации

[1]. http://odnarodyna.com.ua/articles/4/72.html
[2]. http://www.scrf.gov.ru/documents/99.html
[3]. http://www.flot2017.com/show/opinions/6234
[4]. http://www.scrf.gov.ru/documents/99.html
[5]. там же
[6]. там же
[7]. там же
[8]. http://www.scrf.gov.ru/documents/33.html
[9]. там же
[10]. там же
[11]. http://perevodika.ru/articles/13590.html
[12]. там же
[13]. там же
[14]. Жижкина И.Ю. О понятии «безопасность государства» // США: Экономика. Политика. Идеология. – 1995 - №9, с.57-67.т, с.67
[15]. http://kp.ru/daily/24069/308298
[16]. http://www.rg.ru/2008/09/01/princypi.html
[17]. http://www.npo-sm.ru/info/nat1.html
[18]. Черноморский регион: горизонт 2020. Доклад комиссии по Черному морю// http://www.blackseanews.net/read/14